Краудфандинг: рубашка для стартапа

Не так давно я купил для своего iPad стилус, который позволяет рисовать и писать на планшете от руки, а не только при помощи виртуальной экранной клавиатуры. Штука очень полезная для проведения презентаций: можно быстро набросать нужную схему во время встречи с сотрудниками или партнерами. Да и в спешке повседневной жизни порой сподручнее манипулировать стилусом, а не набирать текст на клавиатуре. Причем здесь краудфандинг¹? Просто этот гаджет вряд ли появился бы на свет, если бы «толпа» интернет-пользователей коллективно не инвестировала в его создание. Разработчики стилуса не пошли на поклон к венчурным инвесторам, а собрали деньги через одну из популярных краудфандинговых онлайн-платформ.

Подобных платформ в Сети в последнее время появилось предостаточно. Самая известная — Kickstarter. Для тех, кто еще не в курсе, поясню, как работает эта модель, которая если не перевернет, то уж точно значительно видоизменит рынок венчурного финансирования. Предположим, что у вас есть бизнес-идея, которую вы хотите воплотить в жизнь. Классический сценарий предполагает, что за финансированием вы обращаетесь к «трем Д»² (друзьям, домашним и дуракам) или начинаете обивать пороги инвесторов. Краудфандинговый — что вы размещаете информацию о проекте на специализированном сайте и сообщаете, при каком минимальном объеме собранных средств его удастся реализовать. Те, кому проект глянется, помогут вам рублем — причем в значительной степени безвозмездно. Альтруизм, впрочем, относительный: многие стартаперы обещают жертвователям, что те окажутся в числе первых обладателей продукта — если, конечно, этот самый продукт все-таки будет создан.

Несмотря на некоторую необычность модели, у нее появляется все больше поклонников, а число успешных проектов, запущенных с помощью краудфандинга, множится. Это и уже упомянутый мною стилус для iPad, и радиоуправляемая подводная лодка для экологов и искателей кладов, и многообещающая дешевая игровая консоль на Android, и часы, показывающие информацию о пришедших на ваш смартфон сообщениях и письмах. Одним словом, проекты очень разные и неординарные, что их как раз и объединяет. Вряд ли они имели бы шансы привлечь инвестиции традиционным способом — от венчурных инвесторов. Очень уж они выбиваются из рамок того, что на венчурном рынке сейчас принято считать «правильным» и прибыльным.

Краудфандинг не возник на пустом месте. Первой ласточкой стал краудсорсинг³, позволяющий создавать и управлять проектом силами интернет-сообщества. Стало понятно: существует возможность запуска успешных проектов без участия управленческого персонала и лишних, промежуточных звеньев. При этом можно не только управлять, но и продавать и оплачивать труд всех участников распределенного процесса. Очень похожая ситуация была, когда основатель корпорации Dell Майкл Делл решил продавать свои компьютеры напрямую, минуя дилеров и традиционную розницу. Идея казалась фантастической в середине 1980-х, но она сработала. Примерно то же самое происходит сейчас в Сети — прямые продажи, от которых был один шаг до краудфандинга, и он с развитием Интернета был сделан довольно быстро.

Раньше организовать сбор средств на проект от множества доноров было очень сложно технически: приходилось учитывать слишком много юридических и иных моментов. Сегодня инструменты появились. Да, они несовершенны и требуют доработки. Но даже в нынешнем своем виде они работают, и это заставляет нервничать классических инвесторов. Фактически на наших глазах сакральная и закрытая экосистема венчурных инвестиций приобретает человеческое лицо. Ведь одно дело, когда у стартапа тысячи мелких жертвователей, и совсем другое — когда один мажоритарий, который на правах инвестора может навязывать стартаперам свою волю.

В большинстве случаев взаимоотношения инвестора с автором проекта трагичны для последнего, поскольку у инвестора всегда есть финансовый рычаг, которым тот не преминет воспользоваться в случае аварийной, с его точки зрения, ситуации. Или просто чтобы показать, кто здесь главный. Сначала стартапер долго ходит за инвестором и уговаривает, потом наконец слышит: «Перекрась в зеленый цвет!» Стартапер перекрашивает, а инвестор дает новое указание: «А еще возьми на работу финансового директора!».

Краудфандинг ломает эти привычные взаимоотношения: в качестве инвестора приходят тысячи людей (каждый — с копеечными инвестициями) — и портят всю погоду профессионалам! Ведь понятно, что лучше собрать с миру по нитке и иметь возможность развивать проект в соответствии со своим видением и не идти на поводу у того, кто дал деньги.

Конечно, основное отличие краудфандинга состоит не только в том, что, когда у тебя есть один инвестор с миллионом, его не задвинешь в дальний угол, а финансовые взаимоотношения с гурьбой гиков-энтузиастов (таких же, как ты сам) строятся на взаимопонимании. Это, конечно, немаловажно, но есть и другой аспект: любой инвестор заботится о проекте вне зависимости от размеров своего долевого участия в нем. Он рассказывает о нем друзьям, переживает за него, делится своим опытом с основателями. Когда у вас тысяча инвесторов, то медийный и консультационный эффект возрастает многократно: целая толпа людей вас хвалит, обсуждает и старается помочь советом. Стартап еще на самом раннем этапе заручается такой бесплатной медийной поддержкой в виде сетевой активности своих «волонтеров», какую в иных условиях получить было бы невозможно.

Понятно, что по такой схеме вряд ли можно запустить крупный, капиталоемкий проект. Скажем, построить автомобиль. Поэтому модель «с миру по нитке» — не соперник классическому венчурному капиталу в целом: она скорее конкурирует с посевным инвестированием в небольшие проекты (то есть с бизнес-ангелами). Уверен, что через какое-то время у стартаперов войдет в привычку пользоваться Kickstarter и другими подобными проектами всякий раз, когда им требуется поднять инвестиции в размере 100 тысяч долларов или около того, а на тех, кто все-таки отправится за деньгами к бизнес-ангелам, станут смотреть с подозрением: дескать, «подгнило что-то в Датском королевстве», раз авторы проекта не решились его представить публично.

Публичная составляющая тут очень важна, она делает процесс венчурного инвестирования более прозрачным и, что немаловажно, доступным. Дело в том, что современная система венчурных инвестиций не позволяет играть в эту игру обычным людям. Рынок акций — это элитарный рынок, где никто не ждет «стодолларовых инвесторов». Вернее, до последнего времени не было подходящей технологии, позволяющей просто и быстро делать небольшие вложения. Это очень похоже на переворот, произошедший в Сети после появления систем контекстной рекламы, которые позволили продвигать себя в том числе и небольшим компаниям. С точки зрения классического профессионального инвестора, наступает эпоха, когда приходится на равных конкурировать за проекты с внушительной толпой мелких инвесторов-любителей.

С ростом популярности краудфандинга инвестиции станут более психологическими. Поясню, что имею в виду. Классический случай: вы покупаете 50% компании за многие миллионы, в обмен получая контроль, возможность в дальнейшем перепродать свою долю и т. д. В случае же коллективных инвестиций на первое место выходит не желание заработать, а возможность получить удовольствие от участия в хорошем и полезном деле. В конце концов, суммы-то небольшие: трястись из за них никто не будет. Если я, к примеру, золотодобытчик и мне нравится проект миниатюрной подводной лодки, то я с радостью расстанусь с пятьюстами долларами, чтобы поддержать его. Не поплывет — ничего страшного, зато я поучаствовал в красивом проекте. Это как в кино сходить: люди получают удовольствие. Нет, разумеется, я подозреваю, что профессиональные инвесторы, вкладывающие миллионы, тоже получают удовольствие, хотя и в более острой и граничащей с мазохизмом форме. Это очень больно, когда стартап потерпел фиаско и твой миллион сгорел. Когда же сгорает по сто долларов у множества частных инвесторов — это для каждого отдельного частного домохозяйства утрата небольшая.

Есть еще один очень важный аспект краудфандинга — экспертиза. В венчурной индустрии все понятно: профессиональные инвесторы предпочитают вкладываться в проекты в тех отраслях, в которых разбираются сами. На то это и «умные деньги». А откуда у обычных людей могут взяться знания и опыт, позволяющие им отличить хороший, имеющий потенциал к развитию проект от пустышки? Не это ли самое слабое место краудфандинга? Думаю, нет. В биржевой торговле существует понятие «автотрейдинг»: «ведомые» игроки копируют действия опытного трейдера, совершая точно такие же операции по купле-продаже ценных бумаг. Аналогичная практика обязательно сложится и в краудфандинге: «толпа» будет следовать за наиболее авторитетными в той или иной сфере инвесторами. Да, у косяка рыб нет ума. Но он прекрасно существует, так как это саморегулирующаяся и обучающаяся система. «Косяк инвесторов» можно пару раз направить не туда, разрекламировав плохой проект. Однако в следующий раз «толпа» уже не понесет деньги в проект, в котором «засветились» проштрафившиеся ранее инвесторы, продемонстрировавшие свою некомпетентность.

У краудфандинга, конечно, есть свои недостатки — и даже уже истории, когда создатели проектов, собрав под них деньги, исчезали в неизвестном направлении или затягивали с началом выпуска продукции. Система будет развиваться, совершенствоваться, обрастать необходимыми бюрократическими процедурами. Но даже в сегодняшнем виде у нее больше плюсов, чем минусов. Еще немного — и пользователи краудфандинговых платформ в США смогут не просто жертвовать деньги на развитие проекта, а покупать доли (пусть и маленькие) в стартапе, как это делают классические венчурные инвесторы. Более того, я уверен, что венчурная индустрия и вовсе не выживет без Kickstarter и подобных платформ, потому что она теряет вкус к риску. «Оказывается, инвесторов-то и денег на рынке и нет!» — то и дело слышно от стартаперов. И они правы — с одним уточнением: нет инвесторов и денег на сколько-нибудь неординарные проекты. На клоны и кальки — пожалуйста. Причем это верно не только для России, но и для Запада. Мода на краудфандинг выросла не на пустом месте: был объективно необходим механизм, компенсирующий недостатки классических инвестиционных схем. Нам, интернет-предпринимателям, еще легко живется: есть эксперты, есть удачные проекты. А в других отраслях?

¹ От англ. crowd funding — «толпа» и «финансирование» — кампании по сбору средств на различные цели, включая коммерческие проекты; как правило, координируются через Интернет.

² Эквивалент английского «три F» — friends, family, fools.

³ От англ. crowd sourcing — «толпа» и «использование ресурсов» — способ решения задач большим кругом мало связанных друг с другом людей, без трудовых договоров и взаимных обязательств.

Версия для печати