Библиотека управления

Обзор выступления Насима Талеба

Александр Осиповский консультант компании «Альт-Инвест»

В октябре в конференц-зале Правительства Москвы прошел семинар известного ливано-американского интеллектуала Насима Талеба, организованный нашими коллегами из BBI (Best Business Ideas). Род профессиональных занятий Талеба трудно охарактеризовать одним словом — ученый-математик, специализирующийся на анализе рисков экономист, успешный трейдер в прошлом, в настоящем — писатель-философ. Благодаря своему мастерству аналитика он не только предсказал наступление финансового кризиса 2007–2008 гг., но и смог заработать на нем состояние, а широта разносторонних интересов и яркая манера изложения нашли признание читателей по всему миру: одна только наиболее известная книга автора, «Черный лебедь», была переведена более чем на три десятка языков, разошлась многомиллионными тиражами и выдержала многократные переиздания.

При всей небесспорности и категоричности суждений, содержащихся в популярных трудах Талеба, они привлекли к себе массовое внимание благодаря свежему взгляду на актуальные проблемы современности — от вопросов устройства мировой финансовой системы до кризиса, связанного с массовой миграцией из третьего мира в развитые страны Запада. Будучи последователем философской концепции Карла Поппера, Талеб придерживается позиций эмпирического скептицизма, призывая не переоценивать возможности, которые дает изучение прошлого опыта — как в силу существования заведомо непредсказуемых событий, так и в силу когнитивных искажений. По словам нобелевского лауреата по экономике Даниэля Канемана, Талеба можно отнести к наиболее выдающимся мыслителям современности, поскольку оригинальность и смелость его исследований изменили взгляды множества людей на проблемы неопределенности в мире в целом и на финансовых рынках в частности.

В основе воззрений Талеба лежит идея о том, что экономика представляет собой скорее организм, функционирование которого подчиняется сложным законам живой природы (включая законы эволюции), нежели искусственную конструкцию, которая поддается методам статистического анализа на основе изучения ретроспективных данных. Широкую известность получила его теория «черного лебедя», которой посвящен одноименный труд: под данным термином понимается непрогнозируемое на основе анализа статистических данных событие (хотя уже после его наступления всегда появляются рациональные объяснения задним числом), которое приводит к значительным последствиям.

Кстати, несмотря на успех этой книги Талеб признался, что недолюбливает ее в силу того, что считает ее во многом неправильно интерпретированной журналистами. Многие сочли возможным ограничиться ознакомлением с оглавлением, не вдаваясь в реальное содержание — и уже при написании своей следующей книги «Антихрупкость» автор учел это обстоятельство, сделав невозможным ее интерпретацию без прочтения.

По словам Талеба, теория «черного лебедя» является лишь прелюдией к основной идее, которая изложена в книге «Антихрупкость». Под хрупкостью автор понимает такую характеристику системы, в которой при наступлении неожиданных событий их негативный эффект перевешивает все те выгоды, которые приносила система до появления «черного лебедя».

Каким же образом можно защитить себя от этого негативного эффекта? Первое, что приходит в голову — создание «прочных» систем, которые не характеризуются хрупкостью, то есть невосприимчивы к «черным лебедям». Однако прочность не является истинным антонимом хрупкости в силу того, что не представляет собой ее зеркальное отражение: риски, связанные с неожиданными событиями, лишь не окажут на прочную систему существенного негативного воздействия, в то время как настоящая противоположность хрупкой системы должна отличаться способностью выиграть от появления «черного лебедя», то есть «извлечь выгоду из хаоса». Это свойство Талеб и называет антихрупкостью, и источники этого подхода он находит снова в живой природе.

Автор сравнивает экономику со стиральной машиной (являющейся искусственным артефактом) и кошкой (представляющей собой феномен живой природы) и делает вывод о том, что «экономика больше похожа на кошку» — вся эволюция в живой природе обязана приспособлению к окружающей волатильности, а факторы стресса являются жизненно необходимыми не только для живого организма, но и для бизнеса. Ключевой ошибкой в управлении экономическими процессами Талеб считает стратегию, направленную на снижение рисков, которая сглаживает экономические циклы, уменьшая таким образом вариативность, а, следовательно, и возможности для «посттравматического роста». Реальную угрозу создает только ситуация затяжного кризиса, или «хронического стресса», в то время как кратковременные потрясения для антихрупких систем полезны, поскольку представляют собой побудительные мотивы для дальнейшего качественного роста по итогам работы над ошибками — согласно известному афоризму немецкого философа Фридриха Ницше «То, что меня не убивает, делает меня сильнее».

Какие же подходы необходимо использовать при создании антихрупких систем?

Прежде всего, Талеб считает, что крайне важна децентрализация — чем более система громоздка и централизована, тем она более подвержена негативному воздействию рисков — «лучше упасть десять раз с высоты в 1 метр, чем один раз с высоты 10 метров». Таким образом, источником множества проблем, по мнению автора, являлся наблюдавшийся на протяжении XX в. значительный рост влияния государственного управления на экономику. В то же время позитивные примеры, такие как «немецкое экономическое чудо», говорят о том, что своим развитием экономика прежде всего обязана росту малых и средних компаний. «Эффект масштаба, о котором вам говорят экономисты-теоретики, существует только на бумаге» — в свойственной ему бескомпромиссной манере говорит Талеб, а «быть большим хорошо только с точки зрения военных».

По мнению Талеба, к примеру, Россия обладает значительной антихрупкостью в силу того, что степень ее реальной децентрализации гораздо выше, чем традиционно принято считать. В этом могут быть причины устойчивости российской экономики к серьезным экономическим потрясениям.

Антихрупкие системы должны также быть открытыми для экспериментирования, поскольку большинство полезных для человечества открытий было сделано именно в ходе проведения опытов, причем зачастую первоначальные цели оказавшихся впоследствии успешными экспериментов были направлены на получение совершенно иного ожидаемого результата. Примеры тому можно найти как в научных разработках (в частности, в области фармацевтики), так в истории успеха многих компаний, таких как Nokia (начинала с производства бумаги, кабелей и впоследствии резины), Tiffany & Co. (изначально специализировалась на канцтоварах) и Boeing (работала на первых порах в сфере лесопромышленного бизнеса). Обратные примеры крайне редки — в качестве успешного примера претворения в жизнь теоретических построений можно привести «разве что атомный реактор».

Из этого следует еще один важный вывод — не следует становиться заложником бизнес-планирования, поскольку для развития бизнеса важна опциональность стратегий. В то же время стратегическое планирование необходимо для того, чтобы, во-первых, иметь альтернативные стратегии выхода из бизнеса, а во-вторых, для устранения психологического дискомфорта, который складывается при отсутствии заранее проработанных планов (пусть они даже, скорее всего, не сбудутся).

Наконец, для создания успешной антихрупкой системы необходима правильная стратегия управления рисками. К примеру, каждый из нас может стать антихрупким для того, что зарабатывать больше, чем терять — а, следовательно, воспринимать каждое отрицательное событие не как катастрофу, а как упражнение, то есть быть открытыми волатильности для обеспечения нового роста и нового качества.

«Антихрупкость нельзя украсть у других» — то есть риски должны быть правильно распределены между всеми заинтересованными участниками, и в качестве иллюстрации рациональной системы симметричных рисков можно привести разнообразные примеры как из истории древнего мира — законы Хаммурапи, так и из современности — устройство хедж-фондов. В то же время, нынешняя ситуация требует устранения существенных искажений, заключающихся в том, что бизнесом управляет наемный топ-менеджмент, который не имеет прямой заинтересованности в результатах своей деятельности, поскольку размер получаемых им вознаграждений слабо коррелирует с успешностью руководимых им компаний — по причине чего «компания после попадания в индекс S&P 500 живет 12 лет».

В качестве залога успешного функционирования компании Талеб рассматривает ситуацию, описываемую словами крупнейшего в мире инвестора Уоррена Баффетта — тот, кто управляет бизнесом, должен поставить «на кон свою шкуру» (“skin in the game”). Для применения данного принципа на практике необходим пересмотр сложившейся системы вознаграждений топ-менеджмента — например, когда вместо бонусов 50% вознаграждения выплачивается акциями компании, которые менеджмент будет иметь право продать лишь по прошествии значительного периода времени. Именно этому подходу — “skin in the game” —будет посвящена следующая книга.

Оптимальным с точки зрения антихрупкости вариантом может быть не инвестирование в ценные бумаги со среднерыночным уровнем риска, а такое распределение портфеля, когда бoльшая его часть размещена в наименее рискованных активах (таких как, например, бумаги казначейства США, резеврные валюты, золото и т.п. Поэтому в качестве возможной стратегии хеджирования Талеб рекомендовал использовать метод от противного — «инвестируйте в то, что не любите»), а меньшая часть проинвестирована в высокорискованные инструменты (состав которых постоянно меняется), которые способны принести существенный доход в случае появления «черного лебедя», но при этом их доля в портфеле позволяет минимизировать потери в случае неудачи.

Конечно же, в выступлении Талеб изложил и тезисы своей недавней статьи «Побеждает наименее толерантный: как работает диктатура меньшинства». Основная ее идея заключается в том, что вектор общественного развития, в частности, эволюция нравственных ценностей и обеспечиваемых в обществе гражданских прав, не определяется изменением консенсуса, а его движущей силой является деятельность малых групп, которые в силу своей бескомпромиссности начинают диктовать свои предпочтения пассивному индифферентному большинству. Из этого следует ряд выводов: в частности, для эффективного функционирования общества необходимо наличие нетолерантных добродетельных людей, которые лично заинтересованы в исходе игры, с другой стороны, для защиты общества от не приемлющих его ценностей нетолерантных меньшинств, нужно быть еще менее толерантными, чем они. «Никогда не давайте свободы врагам свободы».