Портфель с вечными ценностями и пищевыми продуктами
VIP-депозит
По экспертным оценкам (PWC, Deloitte и других) годовой рост сегмента private banking достигает 14–16% (при росте розничных депозитов на 8%). Тем не менее, в большинстве случаев отечественный рrivate banking в коммерческих банках — это, по сути, все тот же ритейловый продукт (депозит), только в более нарядной упаковке.
«Классического рrivate banking в его швейцарском понимании в российских банках практически нет, — говорит Андрей Шадрин, глава департамента Wealth Management КБ «Газпромбанк». — Большая часть игроков на этом сегменте рынка предлагает исключительно VIP-депозиты. А услуги, больше похожие на услуги западных банков — это private banking в управляющих компаниях».
Однако не стоит делать думать, что банковские VIP-депозиты как инвестиционный инструмент не нужны. Ведь главная задача private banking — сохранить сбережения клиента, а с этим депозиты с премиальными процентами по вкладам справляются неплохо. «Мы стараемся развивать правильно сбалансированный private banking, ориентированный на рыночного покупателя, на тех людей, которые уже имели опыт работы с нашими западными конкурентами, — продолжает Андрей Шадрин. — У нас широкий ряд инвестиционных продуктов, есть возможность инвестировать в России и за рубежом, есть счета доверительного управления на российском рынке, есть паевые фонды...».
Российские клиенты категории affluent и mass affluent, способные открыть счет от $100–150 тыс., в силу своей консервативности, пока еще редко задумываются об управлении деньгами, предпочитая вкладывать свободные средства в те самые VIP-депозиты и самые популярные паевые фонды. Таких клиентов обслуживают специализированные подразделения банков (Premier или Premium). Проблема в том, что в этом сегменте довольно ограничен выбор инструментов для инвестирования. Вам могут открыть счета по всему миру (если банк международный), купить паи в российских ПИФах или западных биржевых фондах. Но, ни о каких диверсифицированных и сбалансированных «портфелях» тут и речи быть не может. За индивидуальными стратегиями инвестиций необходимо обращаться к настоящему private banking.
«Есть два полярных типа потребителя услуг private banking, — объясняет исполнительный директор КБ «Газпромбанк» Георгий Кичигин. — Первый — это владелец бизнеса, человек в возрасте, который подумывает об уходе на покой и передаче дел следующему поколению. Это по определению консервативный клиент, для него важно сохранить заработанное, а не заработать еще больше. Второй тип клиентов — молодой предприниматель, владеющий активно растущим бизнесом. У него агрессивные продажи, большое долговое бремя, перспектива увеличить активы в 5–10 раз... Однако и он обращается в банк, чтобы часть средств разместить в «тихой гавани», тем самым диверсифицировав риски. Его бизнес и так достаточно рискованный, и он хочет получить в надежном банке тот самый депозит, который гарантирует ему общую сбалансированность портфеля».
Слабость private banking в инвестиционной компании как раз и заключается в отсутствии банковской составляющей портфеля (депозитной части). По мнению экспертов, большая часть активов любого сбалансированного инвестиционного портфеля должна находиться на депозитах.
Риск — благородное дело
Считается, что полноценный private banking начинается от сумм выше $1 млн. Обычно сумма разбивается на 10–20 позиций с неравными долями. Поэтому может получиться так, что на какую-то позицию придется $50 тыс. или даже меньше, и клиент просто не сможет купить нужный пай или пакет акций. Если же клиент по-настоящему крупный и готов инвестировать $3–5 млн или еще больше, то ему предлагают услуги wealth management.
Комплексное управление частным капиталом, wealth management, подразумевает интегрированный подход к решению финансовых задач клиента и его семьи без привязки к какому-либо финансовому продукту. Фактически private banking эволюционирует в сторону wealth management для предоставления более широкого спектра услуг, выходящего за рамки банковской деятельности. И чем больше сумма, находящаяся в управлении, тем легче сделать адекватную диверсификацию активов и выстроить для клиента не краткосрочную стратегию, а стратегию на 10, 15 или 20 лет.
Пока управление частным капиталом в России, в основном, сводилось к тому, что банкиры продавали клиентам несколько продуктов (паевых фондов), которыми управляли их знакомые управляющие. Это неудивительно: организация для клиента wealth management требует от руководства банка достаточно серьезных инвестиций. И только крупные государственные банки могут позволить себе роскошь предлагать клиентам диверсификацию активов, разбивку активов по портфелям, создание риск-профиля клиента и при этом не требовать от него немедленного вложения средств в какие-то активы.
Очень многое тут зависит от отношения клиента к риску. «Мы стараемся максимизировать доходность инвестирования в рамках готовности клиента взять на себя риск, — говорит Андрей Шадрин. — Но есть еще и вопросы ликвидности. Если вам предстоит сделать важный платеж (скажем на $1–2 млн) через три месяца и вы решили пока поиграть этими деньгами, то ничего лучше депозита я вам предложить не смогу. А вот если ту же сумму вы готовы инвестировать на пару лет, то можно рискнуть и вложиться в акции. Даже если впереди нас ждет какое-то падение, то за два года рынки вырастут. Если говорить об оптимальных сроках инвестиций, то для акций на развивающихся рынках это 2–3 года. Если мы говорим о ПИФах, то тут срок должен быть не меньше 5–7 лет».
Здоровый консерватизм
Клиенты private banking нервно отреагировали на кризис 2008 года. В этот момент выбор для вкладывания серьезных денег сузился практически до первой пятерки ведущих банков (ВТБ, Газпромбанк и т.д.), которые не преминули воспользоваться ситуацией. Когда в середине 2009-го стало ясно, что пик кризиса миновал, конкуренция резко усилилась. Удержать клиентов смогли только те банки, которые вовремя предложили новые продукты и услуги.
Сейчас ситуация тоже весьма непростая. Главный вопрос — что будет с долларом, евро и рублем — по-прежнему остается открытым. «Общий тренд консервативный, — делится своими впечатлениями Андрей Шадрин. — Происходит некоторое перетекание средств из одной валюты в другую, но насколько это оправдано, судить пока сложно. Лично мне кажется, что курс 32–33 рубля за доллар достаточно высок, тем более что в США серьезных проблем хватает, как и в Европе. Поэтому рублевые активы выглядят недооцененными, и российская валюта кажется привлекательнее американской. Тем не менее, первой реакцией на любой кризис будет рост доллара. Кризис вызывает у инвесторов желание избавиться от рисковых активов, а рубль считается более рисковым, чем доллар. Россия всегда будет рисковым активом, но, с другой стороны, это одно из тех мест, где можно зарабатывать неплохие деньги».
Что касается иных более экзотических валют, то китайский юань, японская йена и швейцарский франк, по-прежнему мало востребованы. Клиенты любят обсуждать новые тренды в инвестициях, но, как правило, принимают достаточно простые и консервативные решения.
Беспроигрышный вариант
Однако сегментом private banking рынок финансовых услуг не исчерпывается. Довольно большую долю рынка контролируют инвестиционные компании, которые готовы составить грамотный инвестиционный портфель для клиента на ближайшие 10–15 лет. Открытые фонды обеспечивают доходность до 45 % за год или 120 % за трехлетний период. По сути, это фонды «перспективных» акций или облигаций или смешанных инвестиций, денежного рынка, индексные фонды. То есть такие, где нет строго прописанных и структурированных портфелей, а у управляющих развязаны руки для оперативного выхода из акций — в случае падения рынков — и перехода в облигации или кэш. Менеджеры таких фондов работают «по ситуации» и демонстрируют хорошие результаты.
Есть и более специализированные фонды, в названии которых фигурируют словосочетания «энергетическая перспектива» (поиск недооцененных акций из электроэнергетической отрасли) или «перспективные вложения» (поиск недооцененных акций с высоким потенциалом роста из всех отраслей) и так далее. Разумеется, «перспективные» фонды куда более рискованные, чем фонды «без специализации» — тут важно знать конкретных менеджеров, управляющих портфелями. Задача сложнее — угадать отрасль, которая «выстрелит».
Формирование инвестиционного портфеля процесс очень индивидуальный, однако имеются и некоторые общие рекомендации. «Для инвестирования серьезных средств наиболее безопасным будет путь диверсификации активов, — говорит управляющего директора ИК «Первый доверительный управляющий» Станислав Кочетков. — Я имею в виду выбор конкретных «точек приложения» ваших финансов. Настоятельно рекомендую не менее 50% портфеля формировать из процентных инструментов. Это так называемая «низкорискованная» часть портфеля — американские Treasury, немецкие правительственные бонды, другие надежные облигации. Доходность по ним вряд ли превысит 5–6%, но вы в любой момент можете обеспечить их ликвидность. Часть средств стоит инвестировать в драгоценные металлы. И хотя в краткосрочном периоде волатильность золота может быть очень большой, но долгосрочное инвестирование в него оправдано. Не стоит забывать и про серебро. Этот благородный металл активно используется в высокотехнологичном производстве, а его запасы небезграничны. По предварительным оценкам, мировые запасы серебра начнут истощаться примерно к 2050 году, а чуть раньше начнется рост цен опережающими темпами». Еще один беспроигрышный вариант инвестирования на долгосрочный период — продовольственный сектор. Несмотря на развитие индустрии удобрений и новейшие технологии производства продуктов питания, на нашей планете очень многим жителям еды просто не хватает. Урожайность можно поднять в три раза, но не в десять, а население растет с огромной скоростью. Поэтому продовольствие — это тот класс активов, который должен присутствовать в портфеле каждого долгосрочного инвестора. Естественно, выбирать надо производство жизненно важных продуктов. Рис, пшеница, кукуруза — основные пищевые культуры. Стоит также инвестировать в нефтепродукты, так как альтернативы (биотопливо, «электротопливо» и т.д.) пока не имеют серьезных рыночных перспектив. Есть смысл добавить немного нефти в портфель на ближайшие 10 лет. Другой вопрос — какое количество. В силу высокой волатильности нефти, особенно в периоды стагнации и экономических кризисов, ее доля в портфеле должна быть в пределах 1–2%. И вообще, долю товарных рынков стоит ограничить 10–15%. Это «рискованная часть» портфеля. Доля акций на глобальных мировых рынках в портфеле не должна превышать 35–40%. «Инвестировать большую часть средств этой доли нужно в развитые рынки, — рекомендует Станислав Кочетков. — На мой взгляд, Европа сейчас сильно недооценена в связи с опасениями глобальной рецессии. Интересными странами, помимо США и Германии, для инвестирования могут быть Канада, Швейцария, Дания. У этих стран небольшие долги относительно ВВП».
Меньшую часть стоит вложить в развивающиеся рынки (Россия, Бразилия, Индия, Китай, ЮАР плюс Индонезия и Южная Корея). На эти страны сегодня приходится значительная доля мировой экономики, которая будет увеличиваться с каждым годом. Бразилия экспортирует по всему миру сельскохозяйственную продукцию, Россия — крупнейший в мире экспортер минеральных ресурсов, Индия продает по всему миру «мозги» (индийских ученых с удовольствием берут работать во всех крупных университетах мира), Китай — рабочую силу (в Китае сконцентрированы производственные мощности многих крупнейших мировых корпораций), ЮАР — природные ресурсы. И третья небольшая часть (3–5%) — «пограничные рынки» (Вьетнам, ОАЭ, Аргентина, Казахстан). Потенциал может быть очень высок, но и риски серьезные. Инвестировать в страны можно через соответствующие ЕТF, а можно — напрямую.
Таким образом, необходимо покупать «вечные ценности» и диверсифицироваться, имея в виду долгосрочную перспективу. Ситуация на рынках и в мировой экономике постоянно меняется. Нет смысла ежедневно смотреть, что происходит с вашим портфелем, но примерно раз в три месяца желательно встречаться с управляющим и обсуждать текущие дела. Все дивиденды и купоны необходимо реинвестировать и поддерживать первоначальную структуру портфеля.
«Не существует алгоритма «Купи это — и оно ни за что не провалится и не потеряет в цене во время кризиса, — предупреждает Станислав Кочетков. — Можно только посоветовать что-то вроде «купи это — и у тебя гораздо больше шансов сохранить свои средства».
