MIST = новый БРИК?
Аналитики World Economic Journal воcпользовались советом Джима О'Нила, заменив в новом виртуальном объединении развивающихся экономик Корею на Нигерию – и оценили важнейшие для инвесторов макроэкономические показатели этих стран.
Текущие цифры статистики неумолимы: по итогам 2012 года экономический рост всех четырех стран BRIC пошел на спад, а в текущем 2013-м никаких улучшений ситуации не наблюдается и, судя по прогнозам, возможности весьма ограничены. Такой расклад ведет к тому, что инвесторы начинают выводить свои активы: как из фондов, так и из самих стран.
В более отдаленной перспективе эксперты МВФ не столь пессимистичны и надеются, что по мере улучшения мировой конъюнктуры экономический рост вернется в эти страны, но что же делать с инвесторами, которые по-прежнему хотят получать прибыль от своих вложений и не через 20 лет?
После успеха BRIC аналитики Goldman Sachs в 2005 году выделили группу «Next Eleven» – следующие одиннадцать стран, «обреченные» на успех и динамично развивающиеся на тот момент. Последовавший кризис ощутимо прошелся по большинству из них, но «новые звезды» все же появились. К концу 2012 года почти 75% фонда N-11 приходились всего на четыре страны: Мексику, Индонезию, Южную Корею и Турцию. Таким образом, появился новый звонкий акроним MIST. В ноябре 2013 года Джим О'Нил сделал рокировку и заменил Южную Корею (Korea) на Нигерию, изменив и сам акроним на MINT. Но что же скрывается за этими четырьмя буквами и чего можно от них ожидать в ближайшем будущем?
Сначала хотелось бы пару слов сказать о замене Южной Кореи на Нигерию – безусловно, Корея в подобном «объединении» добавляет больше веса, но по сути эту страну нельзя назвать «развивающейся», потому что ее экономика уже давно вышла из этих рамок и не один десяток лет относится к развитым, показывая результаты лучше многих своих «коллег». Нигерия же является ярким представителем Африканского континента, занимая лидирующие места среди всех своих соседей.
Тем не менее, страны MINT очень разные и найти у них что-то общее сложно. Даже глядя на динамику роста их ВВП, сложно выделить какие-то общие тенденции и закономерности. Наверное, единственное, что их роднит, это позитивный прогноз на ближайшие два-три года.
Три из четырех страны MINT входят во вторую десятку крупнейших экономик в мире и, например, Индонезия не скрывает своего желания прорваться выше в ближайшие годы. На общем фоне выделяется Нигерия с ВВП в 4–5 раз меньше, чем у остальных. Тем не менее, именно в двух последних реальный прирост ВВП по итогам прошлого года составил более 6% и прогноз на текущий год сохраняется на уровне 5–6%.
С другой стороны, чем ниже старт, тем ощутимее прирост даже при незначительных реальных изменениях. Именно в этом, похоже, главная инвестиционная идея О'Нила. По уровню жизни, о котором можно судить по размеру ВВП на душу населения, страны также не отличаются схожестью и делятся на две группы. В Мексике и Турции, чье географическое положение ближе к развитым странам этот показатель составляет $ 14–15 тыс, а у Индонезии и Нигерии не превышает и $ 5 тыс. То есть им есть куда расти, особенно двум последним.
Не в пользу инвестиционной привлекательности стран MINT говорит и динамика прямых иностранных инвестиций по итогам прошлого года. В трех из них приток упал на 20–30% и только в Индонезии вырос на 3%. Конечно, можно говорить о том, что в целом глобальный приток ПИИ в 2012 году сократился на 18%. Но все же по этому показателю можно сделать вывод, что в трех странах инвесторы не видят для себя перспективных проектов. А если нет проектов, значит, нет реальных возможностей добавлять динамики экономическому росту или хотя бы поддерживать текущий уровень.
С другой стороны, все страны увеличили свою внешнюю задолженность, но, глядя на развитые государства, это все же не самый оптимальный путь развития. Да и резервных фондов на покрытие своих обязательств хватит только Нигерии, и то скорее за счет низкого уровня внешней задолженности.
Россию и Бразилию принято называть поставщиками сырья для Китая, Индии и других государств и считать это их минусами, которые не позволят странам динамично развиваться. Но в новом акрониме двое из четырех также получают значительные доходы от экспорта нефти, газа и прочих природных ресурсов. Нигерия – один из крупнейших поставщиков сырой нефти и газа в мире, валютные поступления от продажи которых составляют более 90%. Уровень благосостояния страны зависит от мировых цен на нефть.
Мексика по объему добычи является одним из лидеров в Латинской Америке и до недавнего времени экспортировала в основном сырую нефть. Но ощутимые вложения в инфраструктуру позволили модернизировать и нарастить нефтеперерабатывающую базу, что сказалось на увеличившихся объемах экспорта нефтепродуктов. Промышленный комплекс Мексики состоит не только из предприятий добычи и переработки сырья – основная доля здесь принадлежит автомобилестроению и электронике. Американская «тройка» автогигантов – Ford Motors, General Motors и Chrysler – открыли свои производства в этой стране еще в 30-х годах XX века, а уже за ними подтянулись и европейские, и азиатские производители. Помимо своих заводов, они «привели» в страну и производителей запчастей, и научно-исследовательские подразделения. Такая диверсификация добавляет плюсов Мексике, и в ее перспективное будущее верится охотнее.
Еще одной страной с развивающимся сырьевым сектором является Индонезия. Но здесь скорее стоит говорить о перспективах. Производственных мощностей не хватает и требуются значительные инвестиционные вливания, которые ограничиваются сильными позициями государства в этом секторе, которому в свою очередь не хватает внутренних финансовых возможностей. Частичная приватизация кажется оптимальным решением для сложившейся проблемы.
Что касается Турции, то, несмотря на экономические показатели прошлого года, ее ближайшие перспективы кажутся нам благоприятными. Сельское хозяйство, туризм, судостроение, текстиль – основные направления экспорта товаров последних лет. Наращивание объемов производства в этих областях позволит Турции и в дальнейшем укреплять свои позиции в качестве лидера региона.
Экономические перспективы этих стран были бы безусловно позитивными, если бы не различные проблемы политического, социального или криминального характера. Сообщения о том, что нигерийские повстанцы взорвали часть нефтепровода, временами мелькают в новостях, или сообщения о «войнах» наркотических кланов со всеми вытекающими регулярно приходят из Мексики, в Индонезии огромной проблемой является коррупция (но это беда многих развивающихся рынков), Турция хоть и светское государство, но конфликты на религиозной почве вспыхивают мгновенно, и «арабская весна» может докатиться и сюда. Все это не отменяет потенциальных экономических успехов, но ощутимо повышает риски для вложений и забывать о них нельзя.
Да и если обратится к истории и посмотреть динамику роста различных стран в последние 50–60 лет, то можно заметить ярко выраженную тенденцию – мало кому удается расти больше одного десятилетия. В 50-х была Венесуэла, в 60-х – Пакистан, ему на смену пришел Ирак в 70-х и Япония в 80-х гг. К началу XXI века «очередь» дошла и до стран BRIC, но их десятилетие в силу разных причин заканчивается, и не удивительно, что на смену приходят новые государства. Глобальная экономика – циклична. На смену росту всегда приходит спад и наоборот. И ожидаемо, что, недополучая доход от вложений, инвестор начинает искать новых «звезд».
Группа стран под названием БРИК на протяжении 12 лет остается одним из основных драйверов роста развивающихся стран. В последние годы их экономический рост несколько ослаб, и эксперты выделяют новую группу потенциальных лидеров – MIST. Действительно ли Мексика, Индонезия, Корея и Турция способны опередить БРИК? Или же новая аббревиатура создана для привлечения внимания иностранных инвесторов к этим странам с целью увеличить сюда инвестиционные потоки, как это и произошло в случае с БРИК после 2001 г.
В 2001 г. Джим О'Нил, глава подразделения по управлению активами американского инвестбанка Goldman Sachs, ввел в оборот аббревиатуру БРИК для обозначения четырех крупных быстро растущих экономик – Бразилии, России, Индии и Китая. По мнению финансиста, именно эти страны вплоть до 2050 г. будут увеличивать свое экономическое доминирование, а вложенные в них инвестиции принесут хороший доход. В 2011 г. благодаря хорошей экономической динамике к этому клубу перспективных и наиболее инвестиционно привлекательных экономик присоединили ЮАР, а аббревиатура номинально расширилась до БРИКС. При этом еще в 2005 г. О'Нил создал альтернативный БРИК список развивающихся стран, обладающих хорошим потенциалом для будущего роста, назвав его Next-11. По его прогнозам все страны, попавшие в этот список, а именно: Турция, Египет, Бангладеш, Пакистан, Нигерия, Филиппины, Мексика, Южная Корея, Индонезия, Вьетнам и Иран – имеют потенциал ежегодного роста на 4% в течение ближайших 20 лет. Уже в феврале 2011 года Goldman Sachs запустил специальный фонд акций N-11, который к 2012 г. взлетел до $ 113 млн активов.
Что касается БРИК, то уже начиная с 2011 г., эти страны начали демонстрировать замедление темпов экономического роста, что привело к тому, что инвесторы вывели из фонда БРИК около 15 млн долларов. Ослабление экономик этой четверки спровоцировало появление в международной прессе ряда публикаций, где этим странам предсказывалось не лучшее будущее и заявлялось о том, что теперь аббревиатура БРИК и связанный с ней экономический смысл более не имеют права на существование. В подобном ключе высказывались и многие эксперты, среди которых были и аналитики S&P, утверждавшие, что сегодняшний формат объединения БРИК на самом деле является ни чем иным, как «Китай плюс три».
На волне подобного разочарования в 2012 г. все тот же О'Нил предложил рассматривать в качестве новых потенциальных лидеров новую четверку стран – из числа лидеров Next-11 – Мексику, Индонезию, Южную Корею и Турцию, или проще говоря MIST. Каждая из стран MIST, по мнению О'Нила, способна ежегодно добавлять в общемировой ВВП по 1%. На долю Мексики, Индонезии, Турции и Южной Кореи в общем фонде Next-11 приходится примерно три четверти всех инвестиций. Сам фонд «следующих 11» при этом по темпам роста в 2012 г. примерно в четыре раза превысил показатели роста фонда БРИК, 12% против 3,2%. Однако нельзя не вспомнить о том, что в этом году впервые на долю стран БРИК пришлось более половины мирового ВВП, хотя темпы роста этих стран на сегодняшний день вдвое ниже, чем, например, в 2007 г.
Во второй половине текущего года агентство Fitch Ratings в очередной раз снизило ранее сделанные прогнозы в отношении темпов экономического роста стран БРИК. По обновленному прогнозу темпы роста ВВП в Китае замедлятся до 7% в 2014 году по сравнению с 7,5% в 2013 году. Напомним, что первоначальный прогноз для роста китайской экономики составлял 7,5%. Рост индийской экономики ожидается на уровне 4,8% в этом году и 5,8% в 2014 г. Снижен и прогноз для ВВП России – с 2,2% до 2% в 2013 г. и с 3% до 2,8% в 2014 г. Но и прогноз для «новых лидеров» в лице MIST также был значительно снижен.
Возможна ли конкуренция?
Для того чтобы посмотреть насколько реальным конкурентом для БРИК являются страны MIST, необходимо сравнить ряд показателей. В 2011 г. году суммарный номинальный ВВП Мексики, Индонезии, Южной Кореи и Турции составил 3,9 триллиона долларов, в то время как у стран БРИК этот показатель в три с половиной раза выше – 13,5 триллиона долларов. ВВП одного только Китая на тот момент (7,3 триллиона) значительно превосходил ВВП всех четырех стран MIST. При этом и по усредненному показателю роста в 2011 г. блок БРИК с 5,8% обогнал страны MIST с 5,6% роста.
Важными являются показатели отдельных участников обоих блоков. Возьмем для примера прогнозы по темпам роста на 2013–2014 гг., содержащиеся в докладе Международного валютного фонда. МВФ прогнозирует, что рост Китая в этом году составит 7,5%, а в 2014 г. – замедлится до 7,2%. Индийская экономика вырастет в 2013 финансовом году на 3,8%, при этом в 2014 г. благодаря усилению экспорта прогнозируется, что рост пойдет вверх до 5,1%. Что касается Бразилии, то ее экономика, как ожидается, вырастет на 2,5% в текущем году и следующем году. Худшие показатели роста среди четверки БРИК в этом году продемонстрирует Россия, чей рост, по данным МВФ, составит всего 1,5%. Однако в 2014 г. темпы роста экономики России увеличатся до 3%, обогнав таким образом Бразилию.
Что касается стран MIST, то среди них лидером по темпам роста, по прогнозам МВФ, является Индонезия, экономика которой в 2013 г. в общей сложности должна увеличиться на 5,3%, а в 2014 г. на 5,5%. Очевидно, что эти темпы роста гораздо ниже лидера БРИК. Рост турецкой экономики в 2013 г. при этом вполне сопоставим с индийским показателем – 3,8%. Но в 2014 г., по прогнозам фонда, Турция замедлит свой рост до 3,5%, в то время как экономика Индии, наоборот, вырастет на 5,1%. Таким образом, 2:0 в пользу БРИК.
Третьей страной по темпам роста из блока MIST является Южная Корея, прогноз роста которой на 2013–2014гг. составляет 2,8% и 3,8% соответственно. Это выше показателей Бразилии, и счет БРИК:MIST становится 2:1. Самой медленнорастущей экономикой «новой четверки» является Мексика. В 2013 г. ее показатель роста – по данным МВФ, находится на отметке в 1,2%, что ниже показателя аутсайдера БРИК России (1,5%). В 2014 г. благодаря наметившемуся в стране производственному и экспортному буму, рост Мексики увеличится до 3%, что равноценно показателю России. Но учитывая темпы роста в 2013 г., финальный счет по показателям темпов роста между БРИК и MIST становится 3:1.
При этом по-прежнему высокие темпы роста Китая (даже с учетом замедления динамики) опережают аналогичный показатель любой из стран и БРИК, и MIST. Вывод из этого очевиден: в обозримом будущем страны MIST не смогут обогнать БРИК не только по абсолютным показателям величины экономик, но и по темпам роста.
«Я считаю, что БРИКС останутся системообразующим важным звеном и продолжат расти. И даже если Китай и не будет столь успешен как прежде, он все равно будет оказывать значительное влияние на все остальные развивающиеся страны – БРИКС, MIST и другие. Необходимо помнить, что одна только китайская экономика не намного меньше, чем сумма других стран БРИК плюс Индонезия и Мексика. Но экономики MIST также имеют большое значение и представляют большой интерес для инвесторов. Но включать в это «образование развивающихся стран» Корею я считаю неуместным, т. к. по уровню доходов это развитая, а не развивающаяся страна», – поделился своим мнением в интервью WEJ лауреат Нобелевской премии по экономике 2001 г. Майкл Спенс.
Однако согласно многим исследованиям страны MIST обладают более благоприятной средой для ведения бизнеса, что приводит к росту инвестиций в эти страны в большем объеме, чем в БРИК. Среди восьми государств обоих блоков Южная Корея является лидером и в Индексе глобальной конкурентоспособности, составляемом МВФ, и в Рейтинге Doing Business Всемирного Банка. Конкурентоспособность южнокорейской экономики на международной арене никем не ставится под сомнение, доля экспорта этой страны составляет 43%, большая часть из которого – промышленные товары. А Индонезия, которая уже сейчас является 16-й экономикой в мире – по прогнозам консалтинговой компании McKinsey, к 2030 г. превратится в седьмую по величине. К тому же аналитики МВФ в Индексе глобальной конкурентоспособности за 2013 г. определили Индонезию как одну из самых эффективных стран в развивающемся азиатском регионе. На подъеме находится и Мексика, доля экспорта которой уже сейчас составляет 32% от ВВП и продолжает расти. При этом доля промышленных товаров в общем объеме экспорта увеличилась в этой стране с 1985 г. почти в четыре раза. И есть все основания полагать, что Мексике удалось слезть с «нефтяной иглы», т. к. доля сырой нефти в мексиканском экспорте снизилась за этот период с 9/10 до 1/10. В целом же Мексика на сегодняшний день экспортирует товаров больше, чем страны Латинской Америки вместе взятые. И аналитики из Boston Consulting Group и Barclay's считают, что Мексика в скором времени обгонит Китай в качестве мирового лидера в производстве. Кроме того, аналитики японской финансовой холдинговой компании Nomura Group прогнозируют, что к 2020 г. Мексике удастся стать первой экономикой Латинской Америки, обогнав по макроэкономическим показателям нынешнего лидера – Бразилию.
Учитывая эту динамику, есть все основания полагать, что в долгосрочной перспективе страны MIST имеют все шансы, если и не обогнать, то поравняться со странами БРИК. «Несмотря на то, что сейчас экономики стран БРИК крупнее и темпы их роста по-прежнему выше, в долгосрочной перспективе страны MIST ликвидируют свое отставание», – считают эксперты исследовательской компании Grail research.
Возвращаясь ко всему вышеописанному, мы приходим к одному простому выводу: MIST не является альтернативой БРИК, темпы роста последнего по-прежнему высоки, но при этом Мексика, Индонезия, Корея и Турция обладают своими конкурентными преимуществами.
«Существует какая-то устойчивая тенденция мыслить критериями «либо одно, либо другое». В данном случае, на мой взгляд, не БРИКС или MIST, а БРИКС и MIST, не Мексика или Бразилия, а Мексика и Бразилия – все вместе – являются драйверами роста развивающихся стран», – подытожил наши рассуждения Майкл Спенс.
Таким образом, мы можем говорить о том, что на международной арене тон среди развивающихся стран отныне будут задавать не только Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР, но и другие быстроразвивающиеся страны.
Текст: Ольга Ирисова
